Klim Podkova.Расчленёнка по-питерски (дело Андрея Гилевича)

Дело Андрея Гилевича в своё время потрясло обывателей своей жестокостью, а сыщиков изощрённостью кровавого замысла.

Труп в Лештуковом переулке

Утром 3 октября 1909 года горничная постучала в квартиру в доме №2 в Лештуковом переулке, чтобы прибраться (квартира сдавалась под съём), но ей никто не открыл. Встревоженная горничная обратилась к хозяйке, та открыла дверь своим ключом, женщины вошли – и дикий визг разорвал утреннюю тишину: квартира была просто залита кровью, на кровати лежал обнажённый труп молодого мужчины – без головы.

- Ну, ну, успокойтесь, госпожа Котович, - следователь налил в стакан воды и поднёс его к губам хозяйки квартиры.
Стуча зубами о край стакана, женщина сделала несколько глотков.
- Такой приличный молодой человек… Какой ужас!
- Успокойтесь и расскажите всё по порядку. Так как его звали?

Нехорошая квартира и странный жилец

Лештуков переулок пользовался в Петербурге дурной славой, его называли «пьяным переулком» - на крохотной улице располагались 11 кабаков!  Драки и поножовщина были здесь привычным явлением. Но даже на этом фоне 4-комнатная квартира г-жи Котович считалась «нехорошей»: в июле 1909 года в ней сошла с ума и застрелилась жена жильца, мелкого чиновника. Естественно, желающих снимать квартиру, где ещё не выветрился дух покойника, не находилось.

И вдруг нашёлся молодой инженер, которого эта мрачная история нисколько не испугала. 2 октября он не торгуясь снял её за 100 рублей в месяц, внёс задаток и в тот же день заселился в квартиру вместе со своим секретарём – таким же молодым человеком в студенческой тужурке. Инженер назвался Адрианом Фёдоровым, паспорт обещал принести на следующий день, а пока попросил горничную съездить в Павловск на вокзал в камеру хранения за вещами.

Вещей на вокзале не оказалось (ну, конечно, хмыкнул записывающий показания горничной полицейский), дверь вернувшейся горничной никто не открыл, не открыли дверь и утром, и той ничего не оставалось, как обратиться к хозяйке квартиры.

Обыск

Следователь ходил по квартире и диктовал опись находящихся в квартире предметов. Он подошёл к столу, взял лежавшую на нём мыльницу.
- Ваша? – обратился он к хозяйке.
- Нет, - сквозь слёзы выдавила та, - жильцов.
- Мыльница серебряная, на крышке вензель в виде буквы «А», - продиктовал следователь.

Скоро обезображенную голову убитого (были вырезаны щёки, отрезаны нос, уши, снят скальп) нашли в кухонной печи, голова сильно обгорела - её явно пытались сжечь. Полицейские внимательно осмотрели одежду убитого, но все метки на ней были срезаны - убийца явно заметал следы. И всё же одну промашку он допустил: на пиджаке сыщики нашли метку московского ателье «Жак Ясинский».

Начальник Петербургской сыскной полиции Владимир Филиппов, взявший под личный контроль расследование, позвонил начальнику Московской сыскной полиции Аркадию Кошко с просьбой попытаться определить владельца пиджака.

Сыщик-легенда Российской империи

Аркадий Францевич Кошко родился в Могилёве в 1867г. в семье отставного чиновника. В 1887г. окончил Казанское юнкерское училище. Военная служба молодого человека не прельстила, он скоро вышел в отставку и в 1895г. устроился в полицию Риги, где нашёл себя. Раскрываемость у молодого сыщика была просто потрясающей и начав службу рядовым агентом, через четыре года Кошко занял должность начальника сыскного отделения.

Филиппов заметил талантливого сыскаря, в 1906 г. забрал в столицу, скоро сделал своим заместителем, а через два года рекомендовал на должность начальника Московской сыскной полиции.

Московский след

- Конечно помню, – портной расправил на руке данный ему образец ткани, - я шил его совсем недавно, приятный молодой человек заплатил 95 рублей. Имя? Записывайте: Андрей Гилевич.
Вот это была что называется удача!
В тот же день Кошко позвонил в Петербург Филиппову:
- Костюм заказывал некто Андрей Гилевич.
- Знаю, - прозвучало на другом конце провода, - в полицию обратился Константин Гилевич с заявлением о пропаже брата, московского инженера Андрея Гилевича. Он и мать уверенно опознали труп, даже без головы. По их словам убитый имел при себе крупную сумму денег – 20.000 рублей. Денег в квартире не нашли -  вот Вам и мотив.
- И всё же дело какое-то странное, - с сомнением ответил Кошко, - зачем отрезать и жечь голову? Да и Гилевич мне хорошо знаком: никакой это не инженер, он у нас в картотеке числится как жулик и аферист. Владимир Гаврилович, прошу передать дело нам, в Москву, чувствую, оно принесёт нам ещё немало сюрпризов. 
- Хорошо, Аркадий Францевич.

Через несколько дней Кошко получил папку с делом и, читая опись предметов, найденных на месте убийства, остановился на строке «мыльница серебряная с вензелем на крышке в виде буквы «А». И он вспомнил.

День приёма по личным вопросам

В российской империи каждый крупный чиновник, вплоть до министра, выделял отдельный день для приёма граждан. Был такой и у Кошко. Чаще всего это были потерянные дни: жалобы и кляузы на соседей, просьбы найти пропавшую собачку. Но иногда приходилось выслушивать весьма необычные истории.

Странная история студента Лебедева

- Недавно наткнулся на объявление: «Инженер ищет молодого секретаря. Жалованье 100 руб/месяц». Пришёл. Господин Павлов (так он назвался) посмотрел на меня, поговорили, ударили по рукам. Работой инженер не загружал, относился ко мне хорошо, презентовал свой пиджак (тот мне в пору оказался, словно на меня и шили), один раз даже в баню сводил. Три дня тому поехали по делам в Киев, поселились в гостинице.
И вот лёг я спать, а Павлов письма за столом пишет. Вдруг меня словно кто-то под бок толкает. Чуть приоткрыл глаза – и вижу, как инженер из саквояжа достаёт два огромных ножа – и ко мне идёт. Я заворочался, будто просыпаюсь – тот ножи сразу спрятал. Я сел на кровати, сказал, что живот прихватило, штаны надел, сапоги, тужурку на плечи и бегом на вокзал, благо деньги у меня с собой были. А как приехал сразу к вам!
- А Вам, батенька, не привиделось часом? – пряча ухмылку спросил Кошко.
- Думаете спьяну мне всё померещилось? – обиделся Лебедев, от которого прямо таки разило спиртным. - Ну да, выпил, так ведь я можно сказать второй раз на свет родился! Он ведь меня убить хотел! Я в чём был, в том и убежал, все вещи свои бросил!
- Жалеете о вещах? – с преувеличенным сочувствием спросил Кошко.
- Да чего там жалеть, - махнул рукой Лебедев, - вот только мыльницу жалко: серебряная, с вензелем на крышке, буква «А» - подарок.

Кошко приказал срочно доставить к нему Лебедева. Как только студента вели в кабинет, Кошко ничего не спрашивая, показал ему фотографию Гилевича из полицейского досье: «Он?» И побледневший Лебедев пересохшими губами прошептал: «Он».

Пазл сложился

- Аркадий Францеич, – Кошко узнал на другом конце телефонного провода голос Филиппова, – год назад Гилевич застраховал свою жизнь на 100.000 руб. Его мать вчера предъявила страховой полис.

Кошко мгновенно стала ясна вся суть афёры: преступник застраховал свою жизнь, нашёл человека подходящей комплекции и инсценировал свою смерть, убив несчастного и выдав его труп за свой - и всё ради страховой премии.

- Владимир Гаврилович! – Кошко не смог сдержать волнения. – Ваше превосходительство! Андрей Гилевич не жертва! Он убийца! Немедленно арестуйте его брата, да и его мать заодно – они наверняка всё знали!

Жертва

Но чей же труп подкинул Гилевич в Лештуковом переулке, выдав его за свой? Хозяйка квартиры и горничная показали, что «секретарь» носил форменную студенческую тужурку. Во все университеты империи пошли запросы: срочно дать сведения о студентах, которые в течение последних двух недель брали долгосрочные отпуска.

Из 30 присланных рапортов Кошко отобрал два и вызвал агента:
- Голубчик, постарайтесь установить местонахождение вот этих молодых людей. Крылов и Прилуцкий. Подозреваю, что один из них и был убит в Петербурге.
Агент вернулся через несколько часов и уверенно заявил:
- Это Павел Прилуцкий. Его квартирная хозяйка показала, что недавно тот заявил, что нашёл хорошую работу секретарём и уезжает на несколько дней в Петербург. А теперь плохая новость: перед отъездом Прилуцкий оформил себе заграничный паспорт. Боюсь, что Гилевич, убив Прилуцкого, выехал по его документам за границу.
- У Прилуцкого есть родственники?
- Родители умерли. Осталась только тётка в Смоленской губернии.

В Смоленской губернии

- Да, я получила от Паши письмо, совсем недавно, - сухонькая старушка кинула головой в ответ на вопрос агента, - из Парижа, он просил выслать ему некоторые документы.
- А зачем? 
- Отец оставил ему 8.400 руб. в банке «Credit Lyonnais», он решил их снять.
- И Вы выслали их ему?
- Конечно, - удивилась вопросу старушка, - разве я могла поступить иначе? А что случилось? С Пашей беда?
- У меня для Вас плохие вести, - вздохнул агент.

Российская сыскная полиция поддерживала тесные отношения с уголовной полицией Франции и на просьбу Петербурга помочь в задержании опасного преступника по телеграфу быстро пришёл ответ: 8.400 рублей с соответствующего счёта были сняты в одном из отделений банка «Credit Lyonnais» гражданином, предъявившим документы на имя Павла Прилуцкого. Опоздали.

Преступная схема Гилевича

Филиппов скалой нависал над арестованным:
- Вы всё знали! Не отрицайте! Знали!
Сидящий на стуле Константин Гилевич сжался в комок.
- Где он сейчас? Куда он поехал?
- Не знаю, - Гилевич был на грани обморока.
- Каковы его планы? Что он собирался делать дальше?
- Искать себе нового секретаря, - прошептал Гилевич.
- Зачем? – гремел Филиппов.
- Чтобы убить. А затем нанять нового. И снова убить.

Адский план Гилевича состоял в том, чтобы после убийства очередной жертвы, выдавая себя за убитого, страховать свою жизнь под новым именем и повторять эту операцию снова и снова «погибая» и «воскресая» в новом облике в новых странах и городах.

Жадность губит

Кошко читал письмо из Смоленской губернии. Родственница Прилуцкого сообщала, что получила новое письмо от «племянника» с просьбой перевести ему в Париж на главпочтамт до востребования 400 рублей. У Кошко сжалось сердце: какой негодяй! Убив юношу, Гилевич решил обобрать несчастную женщину, у которой теперь никого в жизни не осталось. Но в этот раз промашки не будет. И в Париж едет один из лучших агентов – Кунцевич.

На парижском вокзале агента встретил сотрудник российского посольства со срочной телеграммой. Прочитав её, Кунцевич схватился за голову: журналисты прознали об аресте Константина Гилевича и завтра эта новость будет в одной из парижских газет. Если убийца узнает об этом, он всё поймёт и скроется.

- Изъять весь тираж? Вы с ума сошли! – офицер полиции едва не потерял дар речи. – Об этом не может быть даже разговора! Франция - свободная страна!
Кунцевич на секунду задумался:
- А выкупить?
- Ну это совсем другое дело! – заулыбался француз. - Выкупить можно.

14 декабря 1909 года на парижском главпочтамте некто подошёл к окошку и, предъявив документы на имя Павла Прилуцкого, спросил, не пришёл ли перевод на его имя. «Пришёл! - расплылся в улыбке клерк, - но у нас тут технические проблемы, не может ли мсье подойти минут через 30?» Когда спустя полчаса «мсье» подошёл к окошку, его уже ждали парижские ажаны.

Остановленная карусель смерти

Кунцевич не скрывая ненависти смотрел на сидящего напротив него человека. Кунцевич знал, что Гилевич-Прилуцкий уже подыскал и нанял себе нового секретаря - русского студента, оказавшегося на свою беду в Париже, одного с ним возраста, роста и комплекции, застраховал свою жизнь, выписав полис на имя новой жертвы. В кармане преступника нашли билет на пароход, следующий в Нью-Йорк, куда Гилевич намеревался отбыть по документам «секретаря». А в Нью-Йорке - новая жизнь по новым документам и новое убийство. К счастью, российские сыщики сумели остановить эту смертельную карусель.

В тот же день Гилевич отправился в сортир, взяв с собой свой кусок мыла. Французский полицейский закрыл за арестованным дверь и стал у входа. Спустя мгновение, услышав странный грохот, он распахнул дверь и увидел лежащее на полу агонизирующее тело: в куске мыла был спрятан цианистый калий. Гилевич не строил никаких иллюзий насчёт собственной судьбы и решил поторопить события.

P.S.

Мамаша Гилевича, узнав о смерти сына, попыталась получить страховую премию в 100.000 рублей, но компания в выплате отказала. Оскорблённая г-жа Гилевич подала в суд и проиграла дело. Константин Гилевич, не дожидаясь суда, повесился в камере.

Клим Подкова