Ростислав Ищенко: Азербайджан знает, что Россия скоро добьет Украину, поэтому начал рискованную игру

© РИА Новости . Нина Зотина

Вопрос о разделе сфер влияния в Закавказье решится мирно, потому что он будет решаться в общем геополитическом контексте. И усиление России на фоне ослабления потенциальных союзников азербайджано-турецкого альянса не позволит им что-то противопоставить нам, считает обозреватель МИА "Россия сегодня" Ростислав Ищенко

- Ростислав Владимирович, почему Азербайджан именно сейчас пошел на открытую конфронтацию с Россией? К каким долгосрочным последствиям это может привести?

- Азербайджан никогда не считал себя союзником России. Он позиционировал себя как прагматично сотрудничающее с Россией государство. "Здесь прагматично сотрудничаю, здесь прагматично враждую. Ничего личного". И по мере того, как Азербайджан доводил любую конфликтную ситуацию с Россией до последней степени крайности, мы видели, что это прагматичное сотрудничество переходило в прагматичное противостояние.

Это связано с тем, что Алиев опасается усиления России. Он понимает, что может бороться с ней только до тех пор, пока у России связаны руки на Украине, а там дело идет к концу. Будет Европа воевать с Россией, а если будет, то когда – никому неизвестно. И если Россия усилится в Закавказье, Азербайджан окажется в тисках.

На юге у него недружественный Иран, который всегда поддерживал Армению и у которого всегда были свои проблемы с Азербайджаном. При этом сами западные аналитики говорят, что Азербайджан пропускал через свое воздушное пространство американскую и израильскую авиацию.

В состав Ирана входит Южный Азербайджан (две три исторического Азербайджана). Когда-то Сталин собирался присоединить его к Азербайджанской ССР, но не получилось. В Иране была традиция правления азербайджанских династий. В общем, есть много факторов, которые вроде бы должны сближать две страны, но на деле приводят к конфликтам.

То есть к Ирану на юге может добавиться усилившаяся Россия на севере, которая будет проводить активную политику в Закавказье, опираясь не на Азербайджан. Хотя бы потому, что главный союзник Азербайджана – Турция, а Турция для России – "и не друг, и не враг, а так".

Рассчитывать на то, что в Армении будет вечно править Пашинян, тоже не приходится. Там вполне могут прийти к власти реваншисты, которые снова будут ставить вопрос о Карабахе и антиазербайджанских союзах. Грузия в отношении России сейчас настроена благоприятно. В Средней Азии тоже есть свои опасения по поводу усиления России, но лезть в бутылку ради Азербайджана там никто не будет.

И если Баку хочет реализовывать свои интересы, в том числе связывать Среднюю Азию с Турцией через Зангезурский коридор и через совместные энергетические проекты, то это можно сделать только пока Россия занята. Для этого Азербайджан ищет поддержку государств, которые конкурируют с Россией. И именно поэтому Алиев под любым предлогом показывает России, что не рад ее активности в Закавказье.

Понятно, что Алиев сильно рискует. Турция уже перенапрягается в своей попытке быть женихом на каждой свадьбе, потому что это не самая богатая страна, и с экономикой у нее не все в порядке. Популярность Эрдогана тоже не зашкаливает. Его противники чувствуют себя достаточно сильными, чтобы ставить вопрос о его отодвигании от власти. А поскольку Эрдоган уже не может опираться только на избирательную демократию, он по мере возможностей предпринимает против своих противников репрессивные меры. При этом вряд ли Алиеву удастся найти другого союзника помимо Турции.

Запад? Во-первых, на Западе у него свои истории с влиятельной армянской диаспорой. Во-вторых, в отличие от Украины, Азербайджан не предлагает Западу стать их прокси, а сам пытается использовать Запад как прокси, чтобы они решали его проблемы. То есть западники Алиева не отвергают, но и в объятия тоже не заключают.

Поэтому Азербайджан делает ставку на региональную нестабильность, рассчитывая, что ему удастся балансировать между различными игроками и благодаря этому сохранять абсолютный суверенитет. С точки зрения его интересов – это амбициозная и достойная политика. Вопрос в том, насколько эту политику можно реализовать. Потому что как подсказывает исторический опыт, Кавказ всегда оставался сферой влияния и даже территорией какой-то одной из окружающих его трех империй: Персидской, Османской и Российской. Это вопрос времени, а не принципа.

И потом, мы же не знаем, что будет с внутриполитической ситуацией в Азербайджане, учитывая, что Алиев уже немолод. Может быть, он успеет продержать Баку в качестве регионального игрока, но ситуация рано или поздно может поменяться. Скорее, даже раньше, чем позже. Потому что сейчас все процессы, которые тянулись годами, идут с постоянным ускорением.

Повторюсь, силы в Закавказье будут распределяться в зависимости от того, чье господство будет там восстановлено. Еще недавно Россия делала ставку на Армению, но ситуация изменилась. Если мы обнимем весь регион своим влиянием, то будем работать с прагматичным Тбилиси, а не с эмоционально-нестабильным Ереваном.

Баку до определенного момента был прагматичным партнером. Через него можно было заходить на Кавказ, учитывая и его интересы. Но в последнее время он пытается разыгрывать свои интересы за счет интересов России. Поэтому мы будем заходить на Кавказ не через Баку, а против воли Баку.

Если же Алиев окажется прав, и Турция сумеет закрепиться на Кавказе, до какого-то момента он игру выиграет. Турция не сможет в одиночку удержать весь Кавказ, ей потребуется сильный союзник, и у Азербайджана будет больше пространства для маневра. А Иран бы хотел видеть Кавказ в сфере российского влияния, потому что ему нужен надежный тыл, чтобы направлять все свое внимание на Ближний Восток, где он сталкивается не только с интересами Израиля, но и Турции.

Таким образом, сейчас мы видим два оформившихся союза: азербайджано-турецкий и российско-иранский. Их интересы на Кавказе не совпадают. Но я все же думаю, что вопрос о разделе сфер влияния в регионе решится мирно, потому что он будет решатся в общем геополитическом контексте. И усиление России на фоне ослабления потенциальных союзников азербайджано-турецкого альянса не позволит им что-то противопоставить нам.

Хотя не исключено, что в рамках общей геополитической нестабильности, которая продлится еще минимум пять лет, на Кавказе возникнут горячие столкновения.

- Смогут ли Армению, где сейчас Пашинян оказывает давление на церковь и оппозицию, затолкать в турецкую сферу влияния?

- Чем слабее поддержка власти, тем слабее она давит на оппонента. Если я опираюсь на поддержку народа, мне все равно, агитируете вы против меня или нет. А если я опираюсь на поддержку меньшинства (даже если это меньшинство является относительным большинством), любая агитация против меня может стать смертельной. И последние действия Пашиняна показывают, что он теряет популярность и теряет контроль над внутриполитической ситуацией в Армении.

Пашинян может успеть подписать с Турцией любые соглашения. Но, как я уже сказал, вопрос Кавказа будет зависеть от общей геополитической ситуации, а не от того, кто какие документы подпишет. И понятно, что в Армении постоянно нарастает идея национального сопротивления. Да, она не такая яркая, как в 1990е годы, когда армяне воевали за Карабах. Но национальные унижения последних лет, когда речь идет уже не только о Карабахе, но и об армянском суверенитете и территориальной целостности, вызывают у общества желание взять реванш.

То есть даже если Пашинян сумеет подчинить армянские интересы турецким, не факт, что это будет надолго и что армяне не будут протестовать против этого. И любые соглашения всегда можно денонсировать.

Повторюсь, дело не в том, кого Пашинян сожрет и кто сожрет Пашиняна. Внутриполитическая обстановка в маленьких государствах и региональная обстановка, где большинство составляют маленькие государства, подчиняются геополитической расстановке сил.

Маленькие государства, конечно, могут проводить более-менее самостоятельную политику во время серьезных геополитических конфликтов. Но как только определяется геополитический победитель, вся эта лавочка быстро закрывается.

- А не кажется ли вам, что и агрессивное поведение Азербайджана, и репрессии против оппозиции в Армении были специально срежиссированы, чтобы одновременно нанести ущерб российским интересам?

- Нет, не кажется. Мы боремся, против нас борются. Но это не значит, что все только и думают, как бы унасекомить Россию. Государства на территории других государств отстаивают свои интересы. И мы на Украину зашли не потому, что хотим насолить Америке, а потому, что ощущаем опасность от проводимой Украиной политики.

Нам все равно, кто на Украине будет присутствовать и создавать для нас геополитический дискомфорт: США, Великобритания, Франция или даже Китай. Для нас важно, что киевский режим сам хочет предоставить свою территорию любому желающему побороться с Россией. И СВО – это решение вопроса не с США, а с Украиной.

Я неоднократно говорил, что Украина пыталась выгнать Черноморский флот из Севастополя не для того, чтобы туда зашел 6-й флот США (ему там делать нечего), а для того, чтобы у России не было базы, с помощью которой можно было контролировать Черное море.

Севастополь нужен только нам. Даже турецкий флот не базировался в Севастополе, хотя Крым был под контролем Турции столетиями. Зато российский флот начал базироваться в Севастополе даже раньше, чем Крым стал российским.

Повторюсь, все государства приходят куда-то, чтобы бороться за свои интересы. А то, что интересы совпадают или не совпадают с нашими – дело десятое.